Лита и Ричи
Лита Розанна Форд о Ритчи Блэкморе.
«Между тем о The Runaways активно писали во многих рок-журналах. Редакция одного журнала послала репортеров ко мне домой, в Лонг Бич, интервью взять, прямо в моей комнате. Сфоткали меня. Я на постели, а над головой плакат Ричи Блэкмора. Вскоре после того как журнальчик этот в продажу поступил, мне позвонил Ричи. Ричи мать его Блэкмор! Услышав его голос, у меня чуть сердце не остановилось! Ким Фоули одолжил ему мой телефончик. Мы немного поболтали о музыке, и он сказал: «В гости ко мне наведаться не хочешь?». Вы догадываетесь, что я ему ответила.
Он жил в милом, одноэтажном доме на холмах, под надписью огромной, «ГОЛЛИВУД». Я отправилась к нему в своем авто, «Monte Carlo». На торпеде в машине у меня лежала фотка в конверте из манильской бумаги. Когда я вышла из машины, меня всю колбасило, и ладони вспотели. В дом Ричи мне пришлось по расшатанной лестнице подниматься, лестница та была потайная, с улицы не приметная. Ричи сам мне дверь открыл и первое, что сказал, когда я в его дом шагнула: «Это очень интересная фотография».
«Что еще за фотография?», спросила я.
«Да то фото на торпеде в твоей машине».
Я побледнела. Как он узнал о том конверте? Ведь из дома машины моей не видно. Я уже итак занервничала, но от этого факта просто прибилась. Мне стало интересно, что еще он знает? В тот день мы говорили о гитарах и рок-н-ролле, он делился со мной своим опытом в музыкальном бизнесе. Это был один из многочисленных визитов к нему домой.
Мы подружились. Он оказался очень интересным, супер талантливым парнем. Ричи только что развелся, и казалось грустил, и скучал. Мы пару раз занимались сексом (но мне уже давно исполнилось 18-ть), и я могу сказать, что он скучал по своей бывшей жене, и, вероятно, продолжал ее любить. Я это чувствовала. Понятия не имею, почему они разошлись. Никогда его об этом не спрашивала. Скоро я поняла, что одиночество и слава, неразделимы.
Ричи мог играть для меня на виолончели. Он брал уроки у Хью МакДовелла из группы ELO, и сказал, что освоение нового инструмента для него что-то новое и интересное. А еще мы играли вместе. Он научил меня играть в минорных тональностях, показал свою знаменитую блэкморовскую гамму «Заклинатель Змей». Я впитывала все эти знания. Он мог показывать мне тяжелые, сексуальные гитарные проходы, потом я ехала домой, и тренировалась. Прислушивалась ко всем его советам, и тут же применяла их на практике, в The Runaways. Ричи рассказал мне, что занимался балетом. Я офигела: «Балет? Да иди ты! Не представляю тебя порхающим». Он сказал, что балет помог ему натренировать ноги, и на сцене, по ходу концерта, элегантные па выдавать. Он мог сделать выпад, ногу вытянуть и в таком положении играть весь концерт; все остальные движения не меняя позы. Я начала повторять за ним. В конечном итоге все делала по своему, но одно время тупо косила под Ричи. В начале карьеры, все в The Runaways копировали своих кумиров.
После каждого визита к Ричи я в ступор впадала, охуев от его присутствия от всего того, что он мне рассказывал. Он подарил мне золотое кольцо в форме головы филина, а вместо глаз смородинки. Филины были его талисманами. Он собирал эти изображения. Эти птицы нравились ему за интеллигентность, да и сам он со своими густыми черными бровями был похож на филина. Кольцо от Ричи стало моей гордостью и радостью. Еще он мне подарил один из своих особых медиаторов. Пятигранник, с одним острым концом. Ручная работа, медиатор сделанный из панциря черепахи. По ходу трех мясячного турне я таким медиатором пользовалась, и он не стерся, представляете? Я этот медик постоянно во рту мусолила, словно табак жевала, в те моменты, когда не играла, чтобы этот медиатор нигде ненароком не потерять. Стерла в итоге до основания, потом продолжила пользоваться самопальными медиаторами, и до сих пор пользуюсь. Кроме Ричи и пары других гитаристов, больше такими медиками никто не играет, просто гитаристы не в курсе, что есть такие. Мне на медиаторах другой формы играть не с руки, неудобно. Я поняла, что заостренный конец медиатора помогает мне извлекать двойные ноты, причем более четко. Еще этот медик хорош для извлечения визжаще-кричащего звучания, причем с моим фирменным гармоническим рядом».
НА ГАСТРОЛЯХ С RAINBOW
Лита Форд: «Концерты в первом отделении у одного из моих кумиров стали воплощением мечты. Мы с моим гитарным техником Тони, аплодировали Ричи и Rainbow на каждом концерте, стоя на краю сцены. Подпевали каждой песни их концертной программы. Я крепко подружилась с Джо Ли Тернером, лидер вокалистом Rainbow. Он оказался мужчиной отзывчивым, веселым, бесшабашным. Настоящий сгусток энергии: всегда готовый к бою. Я могла учить Джо как на сцене правильно двигаться, давала какие-то советы по сценическим костюмам, что лучше между песнями говорить. Советы по сценическому гриму. Ричи все турне с какой-то женщиной передвигался, поэтому, как бы мне этого не хотелось, к нему было не пробраться. Иногда он меня подкалывал, косил под моего гитарного техника. Я шла к краю сцены, гитары поменять, а там Ричи, готов передать мне мою гитару. Наверное, он таким образом участие свое проявлял, но я была на сцене, поэтому в ответ могла только улыбаться и смеяться, а потом снова к зрителям шла, и концерт доигрывала. Мне кажется, Ричи тогда злился из-за того, что я Джо столько внимания уделяла.
Во время последней части турне, я открыла для себя еще одну интригующую сторону личности Ричи. Когда мы проводили время вместе во времена группы Runaways, я этого почему-то не замечала. Начнем с того, что он был крайне мнительным. Никогда не останавливался в номере, если цифры на 13-ть заканчивались. На самом деле, он всячески цифру 13 избегал. В номере своем старался сесть или встать спиной к стене, так, чтобы за его спиной больше ничего кроме стены не было. А еще он оккультизмом увлекался, но не чертовщиной. Он называл свои изыскания «белой магией», вместо «черной».
Любил останавливаться в старинных европейских замках. Как-то раз мы остановились в шотландском замке «Dalhousie Castle». В ту ночь Ричи решил провести ритуал, старался пообщаться с любыми привидениями обитавших в старом замке с историей в пять сотен лет. Он заявил, что будет разговаривать с королями и королевами 19 века. Присутствовать при данном событии, как-то страшновато. Я испугалась, но Ричи также глаз с меня не спускал.
Как-то раз после одного лондонского концерта, наша четверка или пятерка заселилась в один из моих любимых английских отелей, The Swiss Cottage Hotel. Все расселись вокруг красивого старинного камина инкрустированного камнем, пивко попивали. Ричи дал мне ручку, лист бумаги и сказал: «Напиши что-нибудь, только мне не показывай».
«А что написать? Слово? Предложение?».
«Одно или два предложения».
Я задумалась на минутку, чтобы мне такое написать по закавыристей. Он от меня отвернулся, и не мог видеть, что я там корябаю. Я написала глупую фразу моего отца, которую он часто говорил: «Не зная ситуации последствий, могу ошибаться».
Я посмотрела на его спину и спросила: «А дальше то что?».
«Скомкай бумажку и в камин бросай».
Я подчинилась, и наблюдала за тем, как бумажка корчится в огне камина. Ричи развернулся и посмотрел на меня. Смотрел мне в лицо внимательно несколько минут, и молчал, а потом сказал, дословно: «Не зная ситуации последствий, могу ошибаться».
Как он узнал? Я спросить даже побоялась. Ушла в свой номер, охреневшая. Ричи явно знал и чувствовал, что вокруг него твориться, начиная с той фотографии на приборной доске моей машины, когда я впервые к нему в гости заглянула, до привидений королей и королев в разных замках. Он был потрясающим мужчиной. Я его любила, и знала, что он это чувствует. Ричи оказался одним из тех редких типов, которые реально заслуживают, чтобы их идеализировали»
/ЛИТА ФОРД/.